ГЕНЕРАЛ НЖДЕ – НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ АРМЕНИИ И БОЛГАРИИ

15.09.2016

ГЕНЕРАЛ НЖДЕ – НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ АРМЕНИИ И БОЛГАРИИ

Георгий Коларов

На фоне обострения политических противоречий в армянском обществе, в связи с недостатками в снабжении обеих армянских армий, проявившимися во время апрельской битвы в Арцахе, новый памятник генерала Гарегина Тер-Арутюняна – Нжде стал стержнем центростремительных сил для армян. Причем не только для граждан двух армянских государств, но всего мирового армянства.

Нжде является символом воинской чести и доблести армян, их боевого мастерства и умений. Армянское руководство и общественность рассчитывали на солидарность союзных государств в противостоянии с Азербайджаном и – фактически – с Турцией. Проявлением этой солидарности должно было стать и уважение к памяти Нжде и к его военной и политической деятельности.

Поэтому негативная реакция российской стороны на открытие памятника стала для армян очередным неприятным сюрпризом со стороны исторического союзника и братской страны. Этот сюрприз прибавился к нежеланию руководства Российской Федерации ясно занять сторону армянских государств в конфликте начала апреля и к категорическому отказу прекратить продажу оружия Азербайджану. Армянское руководство публично выразило недовольство и озабоченность, в связи с поведением России и других союзников по ОДКБ. В этот момент казалось, что российская сторона готова сделать все возможное, чтобы успокоить армян и вернуть их доверие. Случилось все наоборот. Спикер МИД Мария Владимировна Захарова в самом начале сделала вид, что не знает, о чем идет речь (эти ее слова никак не совмещаются с публично известными фактами о том, что она выросла и проживает в близком окружении этнических армян). Потом выразила удивление – свое и МИД Российской Федерации – тем фактом, что в Республике Армения, которая дала сотни тысяч жертв в борьбе с нацизмом, почитают память «коллаборациониста с Гитлером».

Недоразумения между Москвой и Ереваном, возникшие в связи с открытием нового памятника Нжде, затронули и Софию. Ведь Нжде является не только армянским, но и болгарским национальным героем! И с 1932г. до конца жизни оставался гражданином Царства Болгария. Хотя задолго до его гибели во владимирских застенках монархия в Болгарии была упразднена и страна стала Народной Республикой Болгария – самым верным единомышленником СССР. После 09.09.1944г. были казнены свыше 20 000 представителей старой военной, политической и научной элиты. Однако даже и в те нелегкие для исторической правды времена, в социалистическом государстве, которое официально исповедовало пролетарский и социалистический интернационализм, свято чтили память героев победной для болгар Первой Балканской войны.

Тогда болгарская армия дошла почти до Стамбула. Болгарский миноносец «Дерзкий» торпедировал флагмана турецкого флота – крейсера «Хамидие». Если бы не капитуляция Турции, то через час был бы потоплен второй по величине турецкий крейсер «Меджидие». В этом крупнейшем военном успехе восстановленного, после 500 лет турецкого рабства, болгарского государства ключевую роль сыграла дивизия Внутренней Македоно-Одринской Революционной Организации (ВМОРО). Именно в ее составе воевала и продемонстрировала чудеса храбрости армянская рота под командованием Нжде и Андраника Озаняна. Она первой вступила в бой в Родосто (сейчас Текирдаг) на Мраморном море 06.01.1913г. В городе ее торжественно встретили армянская и болгарская общины. В армянском клубе дети преподнесли волонтерам-армянам цветы и подарки и долго пели патриотические песни в их честь. В этот же день командующий дивизии подполковник (будущий генерал) Александър Протогеров наградил всех отличившихся в боях в Восточных Родопах, вручая Офицерский Крест храбрости (Нжде) и 25 Солдатских Крестов храбрости (Андранику, которого произвели в подпоручики, и еще 24 волонтерам), а также 10 орденов за военные заслуги. Он обратился к бойцам армянской роты со следующими торжественными словами: «Вы, армяне, все были героями, и все дрались, как львы... Крест Храбрости – вещь очень редкая и дается только наилучшим». Командир отряда генерал-майор Никола Генев, со своей стороны, подчеркнул: «Армянская рота, вопреки нехватке одежды и сильного, многочисленного состава, всегда была сильна своей дисциплиной и твердости, чрезвычайно храброй в боях. Все участвующие в этой роте могут гордиться своими храбрыми делами. А Армения должна быть уверенной, что с такими сыновьями, способными умирать за чужую страну, в недалеком будущем добьется счастливой и долговременной свободы».

Благодаря успехам, в том числе дивизии ВМОРО, в составе которой воевала армянская рота, турки стали уступчивее в мирных переговорах, и северная часть горы Странджа перешла к Болгарии.

В этой войне вся, без исключения, болгарская армия продемонстрировала чудеса храбрости и воинского искусства. Вековой поработитель был отброшен к стенам своей столицы. Однако армяне героической роты вошли в историю Болгарии благодаря своей храбрости, навыкам и мотивации.

Еще до Первой Балканской войны, находясь в Болгарии, Нжде и Андраник обучали болгарских революционеров боевой тактике и стратегии и владению всеми видами личного оружия. У них уже был завидный боевой опыт, накопленный в Армении. Они его приложили для освобождения болгарских земель, оставшихся под властью Османской империи.

Нжде еще в 1906г. поступил в Софийское офицерское училище под именем Димитър Николов. В этом начинании ему помогли болгарские национал-революционеры Борис Сарафов и Димитър Ляпов-Гурин. Они состояли в руководстве ВМОРО. Потом были среди инициаторов создания армянской роты в составе 231 бойца и ее включения в свою дивизию для ведения войны против Турции (во время войны рота разрослась до 274 армянских волонтеров). 03.10.1912г. тот же генерал Никола Генев отдал приказ: «Приказываю зачислить в ополчение добровольно явившегося российского поданного запасного подпоручика из школы для запасных подпоручиков Гарегина Нжде с 23.10.1912г. Ему поручаю сформировать армянскую роту, состоявшуюся из армян-волонтеров». Через 4 дня, 08.10.1912г., Нжде докладывал о выполнении приказа. 23.10.1912г. они поклялись воевать за Болгарию и защищать ее до конца жизни. В последней битве Нжде был ранен. За героизм и командирские умения, кроме Офицерского Креста Храбрости, он получил также благодарность и уважение болгар. В Армению вернулся в 1914г. в болгарской военной форме, которую заслужил своими подвигами в Первой Балканской войне, во главе армянской роты.

Сам Нжде описал свое участие в Первой Балканской войне следующим образом: «В 1912г., в качестве командира, организовал отряд армянских волонтеров и вместе с Андраником участвовал в Балканской войне за Освобождение Македонии и Фракии. К концу войны, в качестве революционеров, мы отказались участвовать во внутренних войнах между балканскими христианскими народами и демобилизовали армянскую роту. В этой войне я был ранен и украсил армянский флаг Болгарскими Крестами Храбрости». Добавить к его рассказу историкам нечего...

Болгарское военное командование оценило по достоинству воинские заслуги Андраника и Нжде. Для обоих Болгария стала второй Родиной, если не больше. Поэтому, когда Нжде был вынужден покинуть родные края и отправиться в изгнание, он не колебался и в 1921г. в третий раз вернулся в Болгарию. Он остановился в Софии, в доме на перекрестке улиц Бориса Первого и Солунской. Там и жил с семьей до 12.10.1944г., когда его арестовало НКВД.

Сам Нжде подробно описывает тяжелую для армян ситуацию в самом начале мировой войны: «Настоящая война поставила армян на Балканах и в Европе в тяжелое положение. Еще в первые дни войны инспирированные турками темные антиармянские силы начали клеветническую пропаганду, характеризуя армян как опасных и нелояльных элементов. Враги нашего народа приложили усилия для того, чтобы все воюющие стороны усомнились в армянском народе».

Опасности, которые угрожали армянам в Болгарии и в Европе заставили его действовать: «Антиармянские настроения были спровоцированы в Румынии и в Болгарии. На своем годовом конгрессе Союз болгарских офицеров запаса определил армян и евреев как эксплуататоров. Такой же смысл имело и решение годового конгреса Союза болгарских подофицеров запаса. Чтобы не допустить зла в отношении армян, я решил обратиться в болгарское министерство. Мы, в качестве представителей болгаро-армянского комитета, представились министру внутренних дел Петру Габровскому. Министр нам ответил: «Преследование или непреследование армян зависит от немцев. Обратитесь к ним». В это же время мы обратились к руководителю Софийского Немецкого института профессору Коху, а через несколько дней и к профессору Обермайеру и доктору Дуде¹. Мы рассказали о мученичестве армянского народа в прошлой войне, сняли маску со старой османской дипломатии, которая своим демоническим турецким методом распространяла антиармянские заблуждения в Европе и таким образом облегчала совершение своих преступлений. Нам ответили: «Вы знаете, что власть в Германии централизована в одних руках. Нам трудно быть вам полезными. Мы вам советуем поехать в Берлин и на месте разоблачить махинации в адрес армян». В эти же дни в Софию приехал председатель армяно-немецкого общества доктор Рорбах. Он тоже дал нам совет поехать в Берлин, чтобы остановить последствия антиармянских проявлений. От него мы узнали о пересмотре расовой принадлежности армян. Под сомнением ставилось наше арийское происхождение, нас стали считать предазиатами. К нашим заботам прибавились и письма от наших братьев об оказании помощи многим тысячам военнопленным-армянам. После обращения к болгарским армянам, я уехал в Берлин. Местное армянское население я нашел испуганным из-за расследования этно-племенного вопроса нашей нации. В такой атмосфере родился Армянский Национальный Совет. Я стал его членом с одной-единственной целью – остаться в Берлине и не допустить, чтобы советская власть преследовала армян с Северного Кавказа». В Берлине Нжде сумел встретиться даже с самым Альфредом Розенбергом. Тогда он проявил все свои дипломатические умения. И организовал спасение армян от репрессий.

Он понимал, что имеет дело с изначально антиармянски настроенными противниками: «Мы очень скоро убедились, что немецкие военные в своем большинстве туркофилы, то есть антиармяне. Наша работа частично разрядила антиармянскую атмосферу, связанную с этно-племенным вопросом нашей нации. Из-за невозможности помочь военнопленным в достаточной степени, Армянский Национальный Совет объявил о своем роспуске в прошлом году (1943г.)».

После роспуска Армянского Национального Совета Нжде вернулся в Софию, где и дождался, вместе с семьей, вступления Советской Армии и ареста 12.10.1944г. органами НКВД.

Стоит уточнить, что к этому моменту он уже 12 лет являлся гражданином Царства Болгария – в 1932г. лично Царь Борис Третий вручил ему болгарский паспорт. То есть Нжде не был подвластен советским законам. Тем более что никогда не жил в СССР, а только в Царской России и в Первой Армянской Республике. Хотя и воевал с РККА, защищая родной Сюник от наезда большевиков, мусаватистов и кемалистов. Кстати, армянские большевики, которые с ним воевали, признавали его заслуги перед Арменией. Председатель ДОСААФ Армянской ССР, герой ВОВ, кавалер Ордена Ленина, полковник Арташес Казарян вспоминает о своей бурной молодости в рядах РККА так: «На пути было встречено сопротивление со стороны отступающих сил хмбапета Дро и отрядов Зангезурского уезда Гарегина Нжде, которого называли «спарапетом» Армении, «непобедимым». <…> В дальнейшем, после тяжелых боев, группа отрядов спарапета Нжде в Кафане была вынуждена отступить». То есть полковник Казарян намекает, что он не оспаривает титул спарапета у Нжде.

Еще более категорически защищал Нжде и его соратников родственик генерала – гвардии полковник, герой ВОВ, полковой комиссар, доктор исторических наук, начальник Главного архивного управления при Совете министров Армянской ССР Ашот Арутюнян. Во время защиты докторской диссертации на реплику одного из членов ученого совета о том, что «диссертант пытается реабилитировать дашнаков», ответ обстрелянного полковника был следующим: «Ты изменник армянского народа! Я тебя расстреляю из личного оружия!» В результате, член ученого совета даже не посмел проголосовать против: знал, что полковой комиссар не шутит...

Есть и такой малоизвестный факт: еще до начала Великой Отечественной войны Нжде, находясь в Софии, искал контакт с советским руководством, чтобы облегчить участь армян в нелегком периоде стыка 30-х и 40-лет ХХ-го века в СССР. По последним данным, он надеялся на заместителя наркома иностранных дел Максима Литвинова – болгарина Бориса Стоманякова. Последний был потомком элитной возрожденческой фамилии, среди членов которой было достаточно борцов с турками. Кроме того, Стоманяковы жили параллельно в Одессе и в Русе, в окружении армян.

Однако, когда сам Борис Стоманяков стал жертвой репрессий и, по официальным данным, был расстрелян осенью 1941г. (хотя в последнее время эти данные подвергаются серьезным сомнениям), уже никто не мог помочь Нжде установить контакт. Бывший и настоящий генсеки Коминтерна Василь Коларов и Георгий Димитров и слышать не хотели о разговорах с армянским генералом в изгнании, воевавшим с большевиками. То, что он был национальным героем Болгарии, их никак не интересовало (точнее, по сведениям автора этих строк, Коларова очень даже интересовало, однако он не имел возможности навязать Димитрову свою волю – тот, после Лейпцигского процесса в 1933г. имел неизмеримо больше веса перед Сталиным и Молотовым).

В конце концов Нжде принял самоотверженное (можно сказать, самоубийственное) решение дожидаться Советской Армии в Софии, в надежде, что из Болгарии она двинется на Турцию. Он сам объяснил свой поступок следующим образом: «В Болгарии назревал военно-политический переворот – ожидалась Красная Армия. Знал, что враги армянской нации воспользуются случаем отомстить мне, однако, вопреки всему, решил остаться. Не уехал, чтобы не начали преследовать моих друзей. Была и более серьезная причина остаться. Кто мог знать, может быть, русские вошли бы в Стамбул?» Его надежды не оправдались и вместо отправки на фронт НКВД отправило его в тюрьму до конца жизни. Хотя есть данные, что, будучи заключенным, он встречался лично со Сталиным (с которым, вероятно, был знаком еще до ВОСР) и содержался в тюрьмах в нормальных условиях, и в Ереване, и в Ташкенте, и во Владимире. Из 25-летнего приговора отсидел 11 лет, до самой смерти в 1955г.

Человек, который всю жизнь боролся с фашизмом (прежде всего, турецким и азербайджанским), сейчас считается некоторыми российскими политиками и дипломатами фашистом. Это не соответствует действительности. То, что он вел переговоры с нацистским руководством от имени всего армянского народа, не дает никому никаких оснований считать его фашистом или коллаборационистом. Иначе под это определение можно подвести, например, всех советских дипломатов, которые участвовали в разработке и реализации сепаратного договора «Молотов-Риббентроп». Генерал-майор Аркадий Тер-Татевосян, (который не нуждается в представлении) считает, что своими абсурдными претензиями «Россия обидела армян». Он подчеркивает, что «русские не вникли в проблему». По его мнению, «это не их дело».

Если в высказывании Командоса заменить существительное «армяне» на существительное «болгары», будет выражена точная на 100% реакция болгарской общественности на обиды в адрес Нжде, которые позволили себе некоторые московские политики и дипломаты.

Кстати, Командос сообщает интересные факты о том, как благодаря пребыванию Нжде в Берлине в значительной степени облегчена участь военнопленных-армян была. Он приводит воспоминания своего отца Ивана Тер-Татевосяна – ветерана ВОВ, который попал в немецкий плен вследствие тяжелого ранения: «Мой дед был священником. В 1937г., опасаясь репрессий, бежал сначала в Россию, потом в Грузию. Таким образом наша семья выжила. Мой отец был в плену и рассказывал, как немцы отделяли армян от мусульман. Для них был организован отдельный пункт питания. Армянским военнопленным, кроме пайка, определенного всем остальным, выдавали дополнительно сахар, сало, хлеб. Потом начали вербовку в отряды Нжде. Группу раненных (в том числе и моего отца) поселили в лазарет в Германии, на территории бывшей ГДР. Раненых не записывали в отряды Нжде. Однако они видели, как 60-70 здоровых человек сначала помыли в бане, потом взяли с них мерки и в конце концов одели в особую форму. Хотя из-за ранения мой отец никак не мог оказаться среди них, после войны всю жизнь был под подозрением, ему не давали работу. Он рассказывал, что отряды Нжде участвовали в сражениях с Советской Армией всего-навсего 1-2 дня. Отец избежал этой участи. Он всю жизнь интересовался судьбой Андраника, Дро и Нжде. Его фаворитом был адмирал Исаков. Специально изучал болгарский период жизни Андраника и Нжде. Его очень интересовала история армянской роты, которая в Балканской войне освобождала земли порабощенных болгар: Македонию и Фракию. Ими должны гордиться и армяне, и болгары».

Надо специально отметить, что именно Нжде организовал сбор средств для строительства памятника болгарскому поэту-революционеру Пею Яворову, который воспел трагедию армян: «Яворов не увидел армянина в Армении. Однако он узнал его и с мистическим восхищением воспел наш народ – «вечно храбрым». Он не увидел армянина в его космической колыбели, однако узнал его, потому что обладал больше прозрения, чем любой обычный писатель, потому что обладал особой интуицией о человеке и о мире. Он узнал и воспел страдающее и борющееся о своей судьбе армянство... Он воспел крестной путь нашего племени, он пил из бокала армянского страдания. И с божественным опьянением к страдающим, провозгласил: «Пейте, это моя кровь!» <…> Яворов воспел армян, и его песня полетела далеко за этнографические границы его Родины. Он завоевал признательность всего армянства. Защищал наше племя. Служил нам своей лирой, потому что был поэтом. Не увидев Армении, стал для нас тем, кто был Байрон для Эллады!»

Это отрывки из выступления Нжде, во время открытия памятника Пею Яворову в Софии. Они дружили с самого начала пребывания Нжде в Болгарии, когда занимались конспиративной деятельностью для освобождения порабощенных османами болгар и армян. Великий болгарский поэт и великий армянский революционер символизируют вековую болгаро-армянскую дружбу.

Последний болгарский визит в Армению на высоком уровне состоялся в апреле 2012г. Тогда премьер-министр Бойко Борисов не возложил венков ни к памятнику Яворова у одноименной школы, ни к памятнику Нжде на одноименной ереванской площади, ни к памятнику Андраника только из-за халатности болгарских дипломатов из посольства. Пока не ясно, обсуждался ли вопрос российских претензий к Нжде во время недавнего визита министра иностранных дел Болгарии Даниэля Митова в Ереван. Ясно одно: последние некомпетентные высказывания высокопоставленных московских чиновников в адрес Нжде отталкивают от России не только Армению, но и Болгарию – критика в адрес Москвы по этому поводу в Софии звучит, в том числе, и в рядах политических партий и движений с русофильской ориентацией. Кому это нужно!?

¹ Совпадение фамилии доктора Дуды с фамилией настоящего президента Польши интригует автора этих строк – польского воспитанника. – Г.К.

Возврат к списку

Другие материалы автора